Когда тебе вдруг станет трудно,
Ты помолись, закрыв глаза,
И там где сердце твоё бьётся,
Почувствуешь присутствие Христа,
Услышишь Божий нежный голос,
Журчащий тихою рекой,
Коснётся духа Его слово,
Не бойся сын мой Я с тобой,
Растаешь в ласковых объятиях,
Взмахнёшь молитвенным крылом,
И над землёю необъятной
Над миром воспаришь орлом,
И над тобой заря младая,
Раскинет сказочный покров,
Откроет Бог красоты Рая,
Мгновенья твоих забытых снов,
Под древом Жизни у вод кристальных,
Блаженство Мира ощутишь,
И влагой чистой слёз хрустальных ,
Земную жажду утолишь.
Алексей Афоничев,
Россия
Нет больше сил молчать,
Мой Бог сказал когда-то,
Талант свой нужно преумножать,
Не зарывать а отдавать,
И Слово Его истинно и Свято,
Пусть говорят:не нужен никому твой стих,
Но верю я что он найдёт вместилища сердец людских. e-mail автора:kareljchonok@yandex.ru
Прочитано 2850 раз. Голосов 1. Средняя оценка: 5
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Алексей, спасибо! Наше единственное упование - Христос. Стихотворение написано красиво и искренне. Благословений Вам в дальнейшем творчестве!
женя блох
2011-01-03 06:34:24
Стих понравился,но сбивается ритм в строке-Мгновенья твоих забытых снов.Если-Мгновенье позабытых снов.Но право автора за тобой,брат.
Афоничев Алексей
2011-01-03 07:01:30
Спасибо за оценку.На счёт этой строки Ты брат прав вначале и было так но ведь у нас такая натура,Бог дал так как нужно,но мы начинаем переделывать по своему.....
Поэзия : 2) Огненная любовь вечного несгорания. 2002г. - Сергей Дегтярь Это второе стихотворение, посвящённое Ирине Григорьевой. Оно является как бы продолжением первого стихотворения "Красавица и Чудовище", но уже даёт знать о себе как о серьёзном в намерении и чувствах авторе. Платоническая любовь начинала показывать и проявлять свои чувства и одновременно звала объект к взаимным целям в жизни и пути служения. Ей было 27-28 лет и меня удивляло, почему она до сих пор ни за кого не вышла замуж. Я думал о ней как о самом святом человеке, с которым хочу разделить свою судьбу, но, она не проявляла ко мне ни малейшей заинтересованности. Церковь была большая (приблизительно 400 чел.) и люди в основном не знали своих соприхожан. Знались только на домашних группах по районам и кварталам Луганска. Средоточием жизни была только церковь, в которой пастор играл самую важную роль в душе каждого члена общины. Я себя чувствовал чужим в церкви и не нужным. А если нужным, то только для того, чтобы сдавать десятины, посещать служения и домашние группы, покупать печенье и чай для совместных встреч. Основное внимание уделялось влиятельным бизнесменам и прославлению их деятельности; слово пастора должно было приниматься как от самого Господа Бога, спорить с которым не рекомендовалось. Тотальный контроль над сознанием, жизнь чужой волей и амбициями изматывали мою душу. Я искал своё предназначение и не видел его ни в чём. Единственное, что мне необходимо было - это добрые и взаимоискренние отношения человека с человеком, но таких людей, как правило было немного. Приходилось мне проявлять эти качества, что делало меня не совсем понятным для церковных отношений по уставу. Ирина в это время была лидером евангелизационного служения и простая человеческая простота ей видимо была противопоказана. Она носила титул важного служителя, поэтому, видимо, простые не церковные отношения её никогда не устраивали. Фальш, догматическая закостенелость, сухость и фанатичная религиозность были вполне оправданными "человеческими" качествами служителя, далёкого от своих церковных собратьев. Может я так воспринимал раньше, но, это отчуждало меня постепенно от желания служить так как проповедовали в церкви.
